Ловля форели в Карелии

После Терского берега Кольского — о тамошней рыбалке я рассказал в прошлом номере РР — наш путь лежал на юг, километров на 100 южнее Северного полярного круга. Целью была соединяющая два озера небольшая речка, протяженностью всего 5-7 километров и шириной, в среднем, метров 10-15. Но на этом, прямо скажем, недлинном пути перепад высот составлял более 30 метров. Так что нрав у речушки вполне резвый. Глубинами речка тоже не блещет, но не это главное. Если вообще словосочетание ‘форелевая речка’ имеет право на жизнь, то это — как раз тот случай. Не очень люблю пафосные выражения, но, по-моему, даже ‘форелевое царство’ будет не слишком сильным преувеличением.

Ручьевая форель, она же пеструшка, она же Salmo trutta, в этом водоеме является практически единственным обитателем: за 5 дней ловли кроме этого весьма бойкого представителя лососевых были пойманы всего пара окуньков весом граммов по 30 и один щуренок, тоже не выдающихся размеров, граммов 400

Отправляясь на север Карелии, большинство рассчитывает на поимку трофейных экземпляров. Правда, обычно такая ‘гигантомания’ свойственна людям, направляющимся в северные угодья впервые. Раз на второй-третий появляется несколько более философское отношение к поимке ‘монстров’. Самое удивительное, что тогда-то они и начинают попадаться. Гигантские щуки, неимоверных размеров язи, красавица кумжа килограммов на 5, минимум, — именно такую добычу обычно рисует воображение. Все это справедливо, и такая, почти невероятная, по меркам современного жителя средней полосы России, рыба в тех краях действительно водится и даже периодически становится украшением фотоальбомов рыболовов.

Но если вы хотите еще и форель половить, да и хариуса тоже, в небольших речках, придется к такой ловле готовиться специально. В необходимости этого мне не раз пришлось убедиться на протяжении нескольких дней, проведенных на вышеупомянутой речке, когда человек безуспешно пытался соблазнить пеструшку, имея в арсенале ‘палку’, как минимум, граммов до 30 тестом, ну и приманки соответствующие. Даже если вдруг такой охотник за ручьевой красавицей вовремя понимал, что нужны приманки гораздо меньшего калибра, чем ему представлялось, и такие приманки оказывались под рукой, на результат ловли это, как правило, никак не влияло: с ‘дубиналом’ на маленькой и, тем более, дикой, то есть со сложными для ловли берегами, речке или ручье зачастую просто не развернуться. Ловить на такую снасть в этих условиях — что запустить слона в посудную лавку. Да и толк, повторюсь, от такой затеи нулевой. Поэтому подумайте хорошенько, собираясь в дорогу: может, стоит с собой и ультралайтовый комплект снастей прихватить?

Снасти и приманки

Чем же все-таки будет правильно ловить форель в тех условиях, о которых идет речь? Прежде всего, конечно, нахлыстом. Но поскольку я этим искусством не владею, то, хочешь не хочешь, приходится довольствоваться тем арсеналом средств, который предоставляет современный спиннинг. А это — снасти сверхлегкого класса.

В этой поездке у меня имелось удилище средне-быстрого строя длиной 6 с половиной футов (198 см) и тестом до 7 г, на котором стояла катушка Shimano 750-го размера с качественной монофильной леской диаметром 0,12 мм. Небольшое уточнение: на эту ультралайтовую снасть я люблю половить в средней полосе, но если бы речь шла о ловле только на малых северных речках, то ‘палку’ я бы выбрал еще короче — футов 5, максимум, 6 длиной. Что касается теста удилища, то, по-моему, 7 г — вполне рабочий показатель, и, учитывая размер используемых приманок, увеличивать его нет необходимости.

На какие приманки ловилась пеструшка? Лучше всего — на вертушки №№ 00 и 0. Даже на ‘единичку’ поклевки были крайне редки. При этом размер клюнувшей рыбы от размера блесны никак не зависел. Более мелкие вращающиеся блесны применять было нецелесообразно, но по другой причине — слишком маленькие крючки. А получить 80-90 процентов сходов — проверено, к сожалению, на собственном опыте, — согласитесь, несколько обидно. В определенных условиях — непосредственно на сильной струе, особенно на узких и очень ‘перекатистых’ участках — также очень хорошо показали себя маленькие колеблющиеся блесны весом граммов до 2, не более. Такие приманки, во-первых, заглубляются на сильном течении крайне неохотно, помогая избежать частых зацепов — при бурном потоке и малой глубине облавливаемого участка точно спрогнозировать траекторию ‘проплыва’ приманки бывает очень и очень непросто. Во-вторых, проводить их против течения проще, чем даже вертушку ‘два нуля’, благодаря существенно более низкому ‘лобовому сопротивлению’. Форель же реагирует на такие приманки на течении очень даже положительно.

Большой неожиданностью для меня оказалось то, что ни на какие воблеры пеструшка никак не реагировала, хотя периодически я пытался ловить и на них. Не повезло или это закономерность — сказать затрудняюсь, для этого нужно было уделить ловле на воблеры несколько больше времени, а еще лучше — не один сезон.

Осторожная бестия

Про осторожность ручьевой форели написано очень много. Я думаю, для человека, который когда-либо интересовался, пусть даже чисто теоретически, ловлей пеструшки, повышенная осторожность этой рыбы не является секретом. И затрагивать этот аспект ловли я бы не стал, если бы не столкнулся с его проявлением в несколько иной форме, чем та, которая чаще всего упоминается в публикациях. Я имею в виду необходимость тщательной маскировки, на которую обычно обращается особое внимание.

На речке, о которой идет речь, к маскировке можно было подойти довольно халатно: суперпредосторожностей, вроде того, что необходимо чуть ли не подползать к берегу, не требовалось. Не было никакой разницы от того, забрасываешь из-за укрытия или, стоя прямо на валуне около самого уреза воды, проводишь приманку буквально в метре-двух от себя. Если форель в данный момент была склонна клевать, она это делала.

Но я заметил такую закономерность: если дно в зоне проводки четко просматривается, на поклевку особо рассчитывать не стоит.

Неоднократно специально проверял этот, на первый взгляд, сомнительный тезис, приходя на одно и то же место в разное время суток и, соответственно, при разном освещении. Если по какой-либо причине, не только из-за меньшей освещенности, но, например, и из-за появившейся ряби на воде, дно в месте проводки не просматривалось, поклевка или даже несколько поклевок были практически гарантированы.

Из-за пониженной видимости — а именно в этом, как мне кажется, причина отмеченной разницы в поведении форели — можно было спокойно ловить в паре метров от себя на сильных струях с валунами: из-за пены и многочисленных слияний струй на очень небольшом по площади участке не то что дно было сложно увидеть, а и угадать, как пройдет приманка, не всегда было просто. Форель при этом клевала в таких местах исправно.

Еще одно наблюдение, связанное с осторожным поведением пеструшки: в зависимости от площади потенциально интересного для ловли локального участка удавалось взять за один раз от 1 до 3 штук, не более. Правда, один раз удалось поймать 5, но, похоже, это то самое исключение, которое подтверждает правило. После поимки ‘положенных’ в данном месте, в данный момент форелей, клев прекращался напрочь, не помогали никакие ухищрения. Хотя, совершенно точно, форелей в зоне ловли стояло и кормилось гораздо больше: мои сотоварищи по путешествию, большие поклонники дайвинга, обследовали в гидрокостюмах и масках многие участки и 100-процентно подтвердили это. Другим подтверждением служит и тот факт, что, придя на то же место через сутки или около того, снова удавалось поймать несколько форелек.

Что же касается времени суток, когда клев был наиболее активным, то это вечер, часов с 20 до полуночи. Ловилась пеструшка и днем, но обычно клевали экземпляры помельче. Наибольшее же количество поклевок крупных экземпляров пришлось на вечер одного из пасмурных дней, когда прошел ливень и заметно похолодало.

Не знаю почему, но часто после поездок, связанных с разнообразной и, в общем, богатой на события и ощущения рыбалкой, ловля ручьевой форели в памяти сохраняется как бы немного особняком и вспоминается с особой остротой. Эти воспоминания служат определенной гарантией того, что посетить какое-нибудь ‘форелевое царство’ захочется еще не раз.